Автор: Ольга Шишанова
Перед первым весенним праздником в столичном театре “Астана Балет” ожидается грандиозный гала-концерт, приуроченный к Международному женскому дню 8 Марта. Обещает блистать в нем и ведущая солистка, заслуженный деятель РК Татьяна Тен, которая накануне любезно согласилась на эксклюзивное интервью для “НП”
- Татьяна, вы танцуете и классический, и современный балет. Но что для вас труднее? Что интереснее? Что вам ближе?
- Откровенно говоря, современный балет я никогда не танцевала, пока не оказалась за рубежом, во Франции. Именно там я столкнулась с современной хореографией. Конечно, было сначала сложно, но потом я втянулась, причем пришлось осваивать самые разные техники - я танцевала и босиком, и на пуантах, да к тому же у разных хореографов. Но я бы сказала, что, если так посмотреть, то все сложно, но особенно - артисту классического репертуара перейти на современные хореографические элементы. Однако поскольку у меня все-таки есть опыт работы в Европе, а там ты танцуешь все - и классику, и современность, то я приучила свое тело, которое является рабочим инструментом, работать одинаково в двух направлениях.
Хотя поначалу, повторю, современная хореография давалась непросто, ведь это совершенно другой механизм, тогда как классический репертуар у нас больше проходит в неких рамках и мы буквально с детства к ним привыкаем. При современном исполнении тебе наоборот необходимо ощутить, прочувствовать эту свободу, причем не наработанную, а именно координационную - для твоего тела.
- Кто был вашим учителем, кто помогал вам совершать переход от классики к современному балету?
- Мне во многом помогал и подсказывал Казбек Ахмедьяров, который был ведущим артистом балета, а я начинала с кордебалета. А вот что касается непосредственно перехода... Ты можешь не понимать, но ты видишь, ты повторяешь, ты работаешь над собой. И именно это дает определенный результат. И когда приезжают разные хореографы, которые привозят с собой ассистентов, а некоторые из них предпочитают один сплошной “модерн”, вот тут все становится на свои места. Но при этом я бы сказала, что тебе все равно дают шанс попробовать и показать, сможет ли твой рабочий инструмент осилить будущие постановки в технике современной хореографии. Это твой шанс прислушаться к своему телу и суметь изменить, суметь приспособить его к необходимым требованиям. Думаю, мне это удалось, потому что я на физическом уровне ощущаю, что, когда уезжала во Францию, не была той балериной, которой являюсь сейчас. И у меня для этого есть, не поверите, некий стимул - розовое трико, которое я не особо люблю. Тем не менее я надеваю его и на репетиции, и на классы, чтобы постоянно напоминать себе, над чем я работала, над чем мне предстоит работать сегодня. При этом я соединила в работе над собой несколько школ - классическую, современную европейскую, Джорджа Баланчина, взяв отовсюду по чуть-чуть и получив в итоге свой собственный микс.
- Существует ли жесткая градация балетных школ в театре “Астана Балет”? Каково вам было приспособиться под принятый в нем стиль?
- Для меня это было совсем не трудно. Например, если говорить о балете “Щелкунчик”, который мы исполняем согласно хореографии русской школы Санкт-Петербурга, там все понятно - это четкость позиций, “круглые” руки, академизм. А вот если я танцую по Джорджу Баланчину, то это, наоборот, - свобода движений и рук, другая стилистика, смешанные позиции... Но “переобуваться” для меня теперь совсем не сложно, хотя, по моему мнению, всегда есть над чем работать, всегда необходимо оттачивать свое мастерство. Остается только мысленно себя, скажем так, “программировать” в тот или иной момент на классическое исполнение, либо, напротив, на современные элементы хореографии.
- Несколько слов о вашем репертуаре...
- В первую очередь я бы хотела упомянуть о балете “На грани” в хореографии Уильяма Форсайта, который, как мне кажется, ближе других подходит моему мировосприятию. Во-первых, тебе там никого не нужно играть, ты выходишь на сцену именно со своим темпераментом, показывая зрителю ту или иную сторону своего характера, ту или иную пластичность тела и манеру исполнения. Поэтому я считаю, что партия именно в этом балете четко передает мой характер.
Что касается классики, то мне нравится “Баядерка” Нуриева. Я танцевала не весь этот балет, а только третий, так называемый белый, акт.
Также мне близок и Август Бурнонвиль со своей “мелкой” техникой. Люблю “Щелкунчика”, в котором тоже необходимо уметь превращаться, перевоплощаться от девочки к подростку, а от подростка - к молодой женщине, причем я бы не сказала, что вся эта партия для балерины легкая. Так же, как и при исполнении “Золушки”...
- То есть?
- То есть этот балет ставился на меня. А когда это происходит, приходится пробовать прожить свою роль не единожды, а много раз. Это каждый раз новые движения, каждый раз новый подход, постепенное выстраивание роли. Однако, так как ты постоянно пробуешь что-то новое, сильно отдаешься этому процессу и быстрее устаешь. Причем как внутри - морально, так и снаружи - физически. При этом никто не отменяет твоего основного репертуара, который ты должна танцевать в любом случае. А иногда это совпадает с гастролями и учебой, со сдачей экзаменов, учебными сессиями. Однако к этому привыкаешь, и я принимаю свою жизнь такой, какая она есть сегодня.
Нур-Султан