Ярким и неоднозначным балетом «Саломея» в постановке главного балетмейстера столичного театра «Астана Балет» Мукарам Авахри театральная труппа открыла свои гастроли в Грузинском театре оперы и балета имени Палиашвили.
Балет «Саломея», поставленный главным балетмейстером столичного театра «Астана Балет» Мукарам Авахри по одноименной пьесе знаменитого английского классика Оскара Уайльда, с первых минут погружает зрителя в стихию человеческих чувств и неуправляемых хотений. Причем настолько сильных, что, созданный волшебным гением Мукарам, спектакль захватывает, затягивает в свою энергетическую воронку и не отпускает происходящим на сцене с самого начала, не оставляя равнодушным никого.
Это – окутывающая зрителя, потрясающая харизма царя Ирода. Это – волны энергии, сдерживаемые артистом, но все равно плещущие со сцены в зрительный зал. И, наконец, это – сила обуреваемых Ирода и Саломею желаний, с блеском переданная артистами, герои которых не в силах справиться с нахлынувшими, утягивающими за собой, страстями.
Отточенные движения подчеркивает соло на скрипке, а нарастающий барабанный перестук и танцевальная пластика кордебалета, выхватываемого бьющими и одновременно скользящими лучами света на задних подмостках, словно олицетворяют собой непреходящее смятение внутреннего мира главных героев. Причем в какие-то моменты они почти позволяют овладевать ими, что прекрасно передано задумкой балетмейстера, выраженной периодически наступающими и откатывающимися «поползновениями» танцевальной труппы. А еще – контрастным художественным оформлением балета, где оттенки синего и алого помогают раскрыть последовательность повествования и эмоциональную составляющую происходящего, как на сцене, так и в душах главных героев.
Как отмечала накануне премьеры спектакля сама Мукарам, по ее словам, самым важным для нее было «сделать попытку окунуться в стихию человеческих чувств и желаний, создав при этом танец эстетичный, но рожденный, прежде всего, от внутреннего импульса». И ей это, несомненно, удалось.
Тем более, что одним из главных «героев» в этом спектакле выступает, ко всему прочему, еще и музыка, которая уже только одним своим названием «1001 Nights in the Harem» подводит к теме восприятия человеческих страстей и отношений.
Ссовершенно вписывающееся в происходящее безумное действо, появление Саломеи никак не нарушает творящийся мысленный хаос царя Ирода. Напротив, творческий гений Мукарам ведет и рассказывает историю, усиливая и, вместе с тем, добавляя в движения артистов еще большей пластики скольжения, что словно растекается по сцене, являя собой почти что кульминацию запретных взаимоотношений царя и падчерицы.
И только пророк Иоанн, явившись среди присутствующих – усмиряет, утишает разбушевавшиеся страсти, уверенно и ясно давая понять, что чистота помыслов, деяний – это и есть то, к чему стоит стремиться, показав это изумительно подобранным специально для его образа хореографическим языком.
Но тут в игру и в танец с пророком вступает юная царевна, и ее дуэт с Иоанном превращается в настоящее противостояние чувств, мыслей, ощущений и восприятия окружающей действительности. Решая по привычке покорить очередного для нее мужчину своими неуемными желаниями, Саломея с удивлением наталкивается на отпор со стороны пророка. В отличие от тут же присутствующего царя Ирода, который, ослепленный красотой и буйством проявлений Саломеи, так созвучным его собственным, теряет голову, обещая ей за «танец разоблачения» любую награду.
И слово царя нерушимо, а вот выбор Саломеи жесток и непредсказуем. Даже сам Ирод не рад тому, что ему приходится быть втянутым в столь страшную интригу. Однако на Саломею, кроме, наконец-то исполнившейся мечты, не производит впечатление ничего больше, и ее очередной дуэт, но теперь уже только с одной головой пророка Иоанна, потрясает своей беспечностью и жутким удовлетворением. Артисты мастерски исполняют свои партии, что еще больше оставляет впечатление ирреальности происходящего.
И совсем уж неожиданным в итоге оказывается еще один танец Саломеи и Иоанна, в котором оба предстают в совершенно неожиданных не только для других, но и для себя самих, ипостасях. Нежные, чувственные движения, «ласковый» хореографический язык, ни намека на похоть или искушение, вместо которых – нечто абсолютно противоположное, то, что могло бы случиться с героями в параллельной Вселенной, а не в жестокой реальности.
Но – случилось то, что случилось.
Саломея получила в награду мертвый поцелуй, удовлетворила свое мимолетное желание, но, кажется, в полной мере подтвердила старую, как мир и библейские заветы, поговорку о том, что человек бывает несчастлив только в двух случаях: когда он не получает желаемое, и когда он его получает…
Автор: Ольга Шишанова