Следуя уже установившейся традиции, «Астана Балет» завершил свой очередной, восьмой сезон премьерой, спектаклем «Козы Корпеш – Баян сулу», созданном по мотивам одноименной казахской легенды. Театр продолжает следовать изначально выбранной стратегии – формировать репертуар в разных направлениях, включая одноактные бессюжетные постановки, балеты классического наследия, национальные спектакли и концертные программы. При этом развитие отечественной хореографии по-прежнему остается одной из приоритетных задач репертуарной политики. «Козы Корпеш – Баян сулу» - это шестой национальный балет в афише театра, и он занял свое достойное место, обозначив еще одну из возможных интерпретаций казахского фольклора. Ранее театром были осуществлены постановки национальных балетов в разных жанрах: авангардный балет «Алем» хореографа Н. Дмитриевского; поэтические спектакли «Жусан» и «Язык любви» отечественного хореографа М. Авахри; ее же исторический блокбастер «Султан Бейбарс»; балет-сказка «Легенда о Туранге» А. Садыковой.
Для постановки спектакля «Козы Корпеш – Баян сулу» был приглашен российский хореограф Георгий Ковтун, известный своими многочисленными постановками, идущими на российских и зарубежных сценах. Выпускник Санкт-Петербургской консерватории им. Римского-Корсакова (мастерская Николая Боярчикова), Георгий Ковтун работал в разных театрах и в самых разных жанрах. Он ставил мюзиклы и этнографические концертные программы; хореографические миниатюры и балетные сцены в операх; полнометражные балетные спектакли и хореографию к драматическим спектаклям. Но в первую очередь Ковтун является мастером драматических хореографических полотен, поставленных в стилистике «больших балетов» второй половины 20 века. Туго закрученная пружина драматического действия, обилие массовых сцен, большое количество движущейся и обыгрываемой в ходе действия жесткой декорации и бутафории, смешение разных стилей танцевальной лексики – эти постановочные приемы присутствуют почти в каждой крупной работе хореографа. Его эпические балеты «Спартак», «Сказание о Йусуфе», «Золотая орда» с большим успехом идут на сцене Казанского театра оперы и балета им. М. Джалиля.
К слову, в них в свое время блистал первый исполнитель главных партий Нурлан Канетов, прекрасный танцовщик и ведущий солист, который всего несколько месяцев назад заступил на должность художественного руководителя театра «Астана Балет». Решение о приглашении Георгия Ковтуна на постановку балета было принято коллегиально на художественном совете. Сама же идея создания национального балета с участием Георгия Анатольевича возникла гораздо раньше, в 2017 году, когда балетмейстер приезжал в «Астана Балет» на постановку одноактного балета «Вальпургиева ночь». Тогда, услышав впервые необыкновенно выразительную музыку казахстанского композитора Актоты Раимкуловой, Георгий Анатольевич загорелся идеей постановки балета на национальную тему. Благо опыт сочинения эпических спектаклей у хореографа большой. Прошло четыре года, прежде чем замысел обрел реальные черты. Но в этом есть и свои плюсы – коллектив возмужал, сегодня ему под силу постановки любой сложности, увеличилась численность труппы, окреп мужской состав артистов.
В основу балета «Козы Корпеш – Баян сулу» легла известная казахская лирико-эпическая поэма XIII- XIVвв. о трагической истории юных влюбленных, счастье которых разрушил коварный Кодар. Убитый его рукой Козы был отомщен длиннокосой красавицей Баян. «Она обещает выйти замуж за Кодара, если тот выроет для неё колодец с ключевой водой. Кодар принимается за работу, всё углубляясь и держась за длинные косы Баян. Девушка неожиданно отрезает косы и оставленный в колодце Кодар умирает. Тем самым Козы отмщён. На его могиле героиня легенды закалывает себя кинжалом», - гласит легенда, записанная исследователями казахского фольклора в середине XIX века. Известно, что нет единой трактовки этой легенды, существует более 20 интерпретаций древнего сказания. Подобные мотивы присутствуют и в эпосе других тюркских народов.
Романтическая история не могла не привлечь внимания отечественных деятелей культуры. Ранее, на основе поэмы были созданы пьеса Г. Мусрепова «Козы Корпеш – Баян сулу», фильм «Поэма о любви» по его же сценарию, в 1992 г. был снят одноименный фильм Асанали Ашимова. Не прошел мимо романтического сюжета и балетный театр. В 1965 году по мотивам поэмы молодым балетмейстером Булатом Аюхановым была поставлена миниатюра «Сцена у мазара» на музыку Б. Ерзаковича. Это была одна из первых постановок хореографа для «Театра двух актеров». Позже, в 1971 году в театре оперы и балета им. Абая главным балетмейстером Дауреном Абировым был поставлен полнометражный балет «Козы Корпеш – Баян сулу» на оригинальную музыку Е. Брусиловского. Балет недолго просуществовал в репертуаре театра, и, к сожалению, не сохранился. Остались лишь фотографии и фрагмент видеозаписи романтического адажио в исполнении молодого Рамазана Бапова и ведущей солистки театра того времени Сары Кушербаевой. Критиками отмечалась рыхлость драматургической линии, отсутствие ярко выраженного конфликта, по мнению балетоведа Л.Сарыновой балет нуждался в доработке. Вероятно, попытка авторов придать идеологическую окраску сюжету, выдвигая на первый план социальное неравенство героев, сузило эпическое звучание поэмы о любви, лишило ее философской глубины. Удивительно, что с тех пор к такому, по настоящему «балетному» сюжету, ни разу не обратились взоры следующих поколений балетмейстеров. К счастью, это случилось в наши дни.
Постановщик Георгий Ковтун подошел к интерпретации легенды с иной стороны. Он обратился к древнетюркской мифологии, где идея спасительной миссии Волка нашла отражение во многих преданиях и памятниках письменности. И сделал Кодара сыном Волчицы, убитой на охоте родителями Козы и Баян – Сарыбаем и Карабаем. А также ввел в сюжет балета образ Белого Старца – Творца, Создателя всего живого. Правда функция его в балете сводится лишь к роли наблюдателя: сопереживая героям, он никак не может повлиять на их поступки и на ход событий. Старец уважает свободу воли и выбора человека. Но и ответственности за содеянное несет сам человек. Автор балета как бы перефразирует известное выражение Конфуция: посеявший поступок - пожинает судьбу.
В прологе балета Белый Старец (Серик Аманжол) лепит из глины девочку Баян и мальчика Козы и передает их в разные семьи. Внимает он и просьбе степной Волчицы о потомстве. Хореограф строит экспозицию балета пластическими театральными средствами, остроумно решая сцену рождения детей и волчонка. И не боится приглашать в спектакль маленьких детей, совсем юных артистов (Жан Жылкайдаров - Козы, Айшабегим Курманбек -Баян, Арлан Ельдосулы – Кодар), которые так органично чувствуют себя на сцене! Надо отметить, что спектакли Георгия Ковтуна всегда густонаселены: мастерством хореографа работать с большими массами можно только восторгаться! Поэтому в этом спектакли были заняты не только вся труппа театра, но и студенты Казахской национальной академии хореографии и учащиеся колледжа.
Таким образом, уже в прологе заявлена экспозиция будущей драмы: рождение Козы Корпеша, Баян сулу и Волка (Кодара) проецируется на будущий любовный треугольник, а убийство Волчицы родителями Баян и Козы завязывает их судьбы в тугой узел, развязать который сможет только смерть всех героев. Тема нравственной ответственности за свои поступки становится главным мотивом спектакля.
Сам хореограф признается, что впервые тема зла в его балете решена столь неоднозначно: «Обычно зло очень легко воплощать на сцене, - считает Георгий Ковтун. - Оно яркое и его можно нарисовать крупными мазками, одной краской. И это всегда получается сильный и запоминающийся образ. Один из моих ранних балетов так и назывался – «Сказка о Добре и Зле». В данной ситуации все не так однозначно. И я думаю, публика, придя в этот зал, будет сопереживать злу в образе юного волка».
Так и случилось. Тема Волка-Кодара стала одной из самых ярких и в хореографии, и в музыке балета. И образ Кодара в трактовке Ковтуна потерял свою отрицательную характеристику. Постановщик предлагает зрителю ситуацию, когда отрицательный герой имеет право на свою негативную реакцию. Причина его поступков кроется в зле, когда-то причинённом ему, его матери. Отсутствие любви в детстве рождает неумение любить, страх рождает агрессию, память о причиненных обидах – желание мстить. Все это выражено хореографом в первом монологе Волка-Кодара, решеного с помощью современной пластики. Такое неожиданное решение образа Кодара родилось во многом благодаря музыке, в которой тема Кодара наполнена силой и страстью, тоской по утраченному детству и жаждой любви. Вскормленного волчьей стаей, лишенного материнской ласки волчонка, неуклонно тянет к людям. И он идет к ним, принимая облик человека.
Хореограф разбивает спектакль на сцены, динамично следующие одна за другой. Каждая несет новое состояние героев, новый, порой неожиданный поворот сюжета. Артисты, занятые в спектакле, признаются, что несмотря на большое количество трюков, разностилевой лексики танца, все же главной трудностью для исполнителей, особенно главных партий, стало это мгновенное переключение эмоционального состояния. При этом балет не носит столь распространенный среди хореографов дивертисментный характер. Вплетенная в пластическую ткань интрига развивается от сцены к сцене, переходы между ними логически выстроены, как в музыке, так и в хореографии. Как и его учитель, выдающийся хореограф Николай Боярчиков, Георгий Ковтун сочиняет спектакль, а не танцы к нему. Спектакль, который, в то же время, насыщен действенным танцем. В танцевальных сценах раскрываются характеры героев, завязываются и разрешаются комедийные ситуации. Постановщик щедро вплетает в хореографическую структуру также элементы пантомимы, акробатики, даже буффонады. И активно использует пространство сцены, щедро населяя его предметным миром: повозки, качели, многоуровневые площадки в боковых кулисах – все заселено артистами, которые не просто изображают массовку, а почти по Станиславскому живут жизнью своих персонажей.
Войти в эти предполагаемые обстоятельства, в атмосферу восточного базара и артистам, и зрителям помогает сценическое оформление спектакля, созданное художником-постановщиком Андреем Злобиным, видеохудожником Дмитрием Шамовым и художником по свету Алексеем Марковым. Технические возможности театра «Астана Балет» позволяют работать с самыми передовыми сценическими технологиями. Но в этом спектакле постановщики обратились к традиционной мягкой и жесткой театральной декорации, причем кулисы и задники были расписаны мастерами декорационного цеха театра вручную. Живописные полотна декораций дополняла нежная цветовая гамма костюмов (художник по костюмам А. Ипатьева) которые выгодно подчеркивали хореографию. Сценографу удалось мастерски создать уходящую вдаль перспективу, сцена театра Астана Балет обрела глубину, а грамотно выставленный свет создал теплую солнечную атмосферу в картинах восточного базара и волнующую, мистическую в сценах волков и Белого Старца. Огромное количество бутафорских предметов было сделано в мастерских театра в короткие сроки и с отменным качеством. Достоверность предметного мира в спектаклях Ковтуна имеет большое значение, так как хореограф-режиссер активно вовлекает предметы в игру.
При этом хореограф не боится самых сложных форм организации действия, формируя симультанное пространство игры, в каждой точке которого каждую минуту что-то происходит. Кукольник, устраивающий представление посреди площади; джигиты, соревнующиеся в силе и ловкости в танце-борьбе; продавцы ковров и утвари, среди которых фигура незадачливого торговца коврами, который попадает в комические ситуации и вызывает постоянный смех в зале. При этом роскошная танцевальная сцена не становится просто этнографической картинкой, а активно служит развитию сюжета. В этой сцене впервые состоится столкновение принявшего облик человека Кодара с людьми и первая ссора Кодара и Козы. В танце и пантомиме развиваются отношение Козы и Баян, от ребячливости и детской игры, до зарождения серьезного чувства. Найденный еще Григоровичем сценический прием (когда среди массовой сцены вдруг затемняется свет, и герои остаются одни во внутреннем пространстве своих чувств) используется балетмейстером при первом любовном дуэте Баян сулу и Козы Корпеш. Лирическое адажио наполнено светом зарождающегося чувства, нежная кантилена движений вторит чудесной музыке, сливается с ней. Тандем композитор-балетмейстер в этом случае работает идеально. Георгий Ковтун умеет читать и слушать партитуру, именно этому, прежде всего, его учили в Ленинградской консерватории им. Римского-Корсакова. А симфоническая музыка Актоты Раимкуловой так богата нюансами, различными оттенками чувств, в то же время, так выразительна, что артисты просто растворяются в ней. Солисты театра Дарина Кайрашева и Сундет Султанов идеально подходят к образу своих героев, режиссер Геогрий Ковтун всегда точно подбирает артистов на роли. Каждый из них вносит в партию черты своего характера, они не танцуют условных балетных героев, в их исполнении Баян и Козы обретают реальные черты застенчивой казахской девушки и пылкого юного джигита.
Лирическая сцена заканчивается и вновь на сцену врывается шумная атмосфера базара. Режиссер вновь переключает внимание зрителей. И теперь оно приковано к Кукольнику (Илья Манаенков) – он представляет свое творение – Ортеке. Этот танец несомненная удача балетмейстера, остроумный парафраз кукольного варианта казахского танца «Ортеке».
Базар первого акта – одна из лучших сцен спектакля, здесь наиболее ярко проявляется мастерство Ковтуна-режиссера, который в десятиминутном хореографическом фрагменте смог показать живописный мир восточного базара, создать большое количество жанровых сценок, а также развить отношения главных героев. Лучшими оказались эпизоды, в которых режиссура и танец органично соединились, дополняя друг друга. Нам даже не нужно читать либретто, настолько понятно и логично выстроена драматургия первого акта. Кодар, не умея выразить свои чувства к Баян, следует за ней безмолвной тенью, весь первый их дуэт проходит без единого прикосновения. Контрастная по настроению жанровая сцена в юрте, сцена сватовства. А следом – танец Кодара с волчьей стаей, когда он задумывает свой коварный - план напасть на Карабая и Сарыбая. Теперь он уже волк, и это выраженно в его пластике. Следует отметить мастерство гримеров театра, которые создали удивительный грим для Кодара и волков, а мастера пошивочного цеха сшили волчьи шкуры, которые на сцене не отличишь от настоящих.
Еще одна охота, она перекликается с начальной сценой балета, когда Сарыбай и Карабай охотились на беременную Волчицу и убили ее. Теперь же ситуация обратная – волки нападают на повозку, в которой едут на базар родители Баян и Козы. В схватке с волками погибает Сарыбай. Следуя задуманному плану Кодар, появляется в роли батыра-спасителя. Теперь отец Баян обязан ему жизнью.
Второй акт не столь динамичен и насыщен действием. Можно подумать, что драматургическая пружина ослабевает, развитие отношений между героями и их характеристики тоже теряют свою динамичность. Но в начале второго акта есть потрясающий монолог Кодара (Ерканат Ермагамбет), идущий под музыкальную тему «Толгау», которую так любят отечественные хореографы. Только здесь эта берущая за душу музыка отдана человеку-волку, и неожиданно, в ее звучании слышатся совсем другие, трагические ноты. Это личная трагедия Кодара, его тоска по матери, его мольба о любви.
Оставив подробный анализ музыкальной партитуры балета музыковедам, хотелось бы отметить цельность музыкальной партитуры, логичный переход между сценами, и в то же время глубину образов, которые заявляет в своей музыке композитор Актоты Раимкулова. Кажется неслучайным необыкновенное душевное и одновременно мощное звучание тем героев, которые перетекают переплетаются между собой, проникая в главенствующую тему Белого Старца. В хореографии Ковтуна такое переплетение имеет свой пластический мотив: Старец соединяет головы разных героев жестом, как бы говорящим, что все вы сделаны из одной глины, все в мире взаимосвязано - поступки и намерения одного человека обязательно откликнутся в судьбе другого. И в этом опять видится чуткое отношение хореографа к музыкальному материалу.
Финальная битва Кодара и Козы доводит накал страстей до апогея. Хореографу особо удаются сцены борьбы, он использует в них весь арсенал доступных пластических средств: танец, акробатику, элементы восточных единоборств. И безотказно действующие на зрителя режиссерские эффекты. Так, почти побежденный Кодар, стоя у левой кулисы, в последний момент вытаскивает копье и мощным броском, через всю сцену кидает его с сторону Козы. Бросок – и тут же сраженный в самое сердце копьем противника, Козы падает замертво. Зритель не успевает проследить траекторию полета, но почти уверен, что копье действительно попало в артиста.
В конце спектакля свое точное, изначально задуманное режиссером место занимают и подвижные скалы- балбалы, которые на протяжении всего балета присутствовали как молчаливые свидетели разворачивающейся трагедии. В зависимости от ситуации, они становились и скалами, с которых спускались волки, и расщелиной с водопадом, и волчьей норой. В самом начале в одной из них была погребена убитая мать-волчица. Вторая скала послужила усыпальницей пронзенному копьем Козы.
Когда же, в финале, начинается сцена плетения кос, то безутешная красавица, находящаяся на вершине скалы-колодца, опутывают своими длинными косами Кодара.
Но не стремится поднять его наверх, и не отрезает свои косы, а напротив, опутывает до тех пор, пока над ним не смыкаются скалы, навечно погребая под собой. Сама же Баян, не сумев пережить разлуку с любимым, умирает на руках у Белого Старца. Он укладывает ее внутри четвертой скалы…
Георгий Ковтун сочинил драматический балет, в основе которого лежит древний как мир сюжет о Добре и Зле. Сюжет, который лежит в основе каждой легенды, каждого по-настоящему ценного произведения искусства. Этот сюжет лежит и в основе большей части его балетов, в которых он не просто самовыражается, а исследует жизнь, решает важные для художника вопросы бытия. И с каждой работой, размышления о жизни становятся все сложнее. Теперь ему уже недостаточно сочинить простую сказку о добре и зле. Важно найти ответы. А сюжет древней казахской легенды предлагает свои ответы на эти вопросы, которые балетмейстер услышал и показал по-своему. И как напоминание, как предостережение, на сцене остаются 4 скалы-усыпальницы, внутри которых обрели свой покой и бессмертие Козы, Баян, Кодар и Мать-Волчица.
Кто- то уже давно сформировал и носит в сердце свои образы Козы и Баян, а кто- то примет и такую трактовку древнего сказания. Но зрителей не может не тронуть эта история и посыл авторов, о необходимости любви и о ее созидательной силе. И это все звучит в парящей над сценой жизнеутверждающей музыке, под звуки которой на сцену выбегают мальчик и девочка и попадают в объятия Белого Старца. Жизнь продолжается…
Автор: Флюра Мусина, балетный критик